http://politrussia.com/vooruzhennye-sily/promezhutochnye-itogi-rossiyskoy-754/Промежуточные итоги российской военной операции в Сирии
Несмотря на то что с момента начала нашей военной операции в Сирии прошел лишь один месяц, регулярные боевые сводки от российского Министерства обороны уже превратились в элемент повседневного быта. Захлестнувшая отечественную общественность буря эмоций, сопровождавшаяся тысячами пестрых коллажей на своих политических оппонентов, победоносными или апокалипсическими прогнозами о перспективах военной операции, вроде бы спала, поэтому можно начать подводить промежуточные итоги наступления сирийских правительственных сил при поддержке российской авиации.
За прошедшее время (оценки даны с 30 сентября по 2 ноября) российские ВКС совершили более 1838 боевых вылетов, в результате которых было уничтожено свыше 2253 объектов боевиков. Далее отчетность за каждый день.
1. Итоги первой недели: 151 боевой вылет, 79 уничтоженных объектов.
30 сентября – 20 боевых вылетов, 8 объектов уничтожено;
1 октября – 18 боевых вылетов, 12 объектов уничтожено;
2 октября – 28 боевых вылетов, 19 объектов уничтожено;
3 октября – 20 боевых вылетов, 9 объектов уничтожено;
4 октября – 20 боевых вылетов, 10 объектов уничтожено;
5 октября – 25 боевых вылетов, 9 объектов уничтожено;
6 октября – 20 боевых вылетов, 12 объектов уничтожено.
2. Итоги второй недели: 360 боевых вылетов, 344 объектов уничтожено + пуск 26 «Калибров».
7 октября – запуск 26 «Калибров», данных по работе авиации нет;
8 октября – 22 боевых вылета, 27 объектов уничтожено (только ночные вылеты);
9 октября – 67 боевых вылетов, 60 объектов уничтожено;
10 октября – 64 боевых вылета, 55 объектов уничтожено;
11 октября – 64 боевых вылета, 63 объекта уничтожено;
12 октября – 55 боевых вылетов, 53 объекта уничтожено;
13 октября – 88 боевых вылетов, 86 объектов уничтожено.
3. Итоги третьей недели: 276 боевых вылетов, 332 объекта уничтожено.
14 октября – 41 боевой вылет, 42 объекта уничтожено;
15 октября – 33 боевых вылета, 32 объекта уничтожено;
16 октября – 36 боевых вылетов, 49 объектов уничтожено;
17 октября – 39 боевых вылетов, 49 объектов уничтожено;
18 октября – 39 боевых вылетов, 51 объект уничтожен;
19 октября – 33 боевых вылета, 49 объектов уничтожено;
20 октября – 55 боевых вылетов, 60 объектов уничтожено.
4. Итоги четвертой недели: 334 боевых вылетов, 558 объектов уничтожено.
21 октября – 46 боевых вылетов, 83 объекта уничтожено;
22 октября – 53 боевых вылета, 72 объекта уничтожено;
23–26 октября – 164 боевых вылета, 285 объектов уничтожено;
27 октября – 71 боевой вылет, 118 объектов уничтожено.
5. 28 октября – 2 ноября: 447 боевых вылетов, 630 объектов уничтожено.
Результаты практического применения многофункциональных тяжелых истребителей Су-30СМ и вертолетов в отчеты МО не входит. Не входят в нее и полеты разведывательной авиации: Ил–20М1, Ил–22М и Ан–30Б.
Как следует из географии применения российской авиации, основные удары были нанесены в районе между Хамой и Хомсом, а также в северных провинциях Сирии, которые находятся под контролем наиболее крупных группировок: «Джабхат ан-Нусры», «Джейш аль-Фатха», «Ахрар аш-Шама», «Лива ат-Таухид» и т.д. В этих же провинциях в полном составе представлена группировка «Джейш-аль-Мухаджирин» (включая отколовшиеся организации, вроде «Джунд Кавказа»), под завязку укомплектованная выходцами с Северного Кавказа, грузинскими кистинцами и европейскими чеченцами.
Именно «северный фронт» представляет наибольшую опасность для официального Дамаска, так как линия соприкосновения между боевиками и правительственными силам проходит в опасной близости с провинцией Латакия, в которой на сегодняшний день проживает основная масса населения, как местного, так и бежавшего с захваченных джихадистами территорий. Данная провинция также имеет выход к Средиземному морю, что объясняет повышенный интерес к ней со стороны исламистских группировок.
Приоритет данного направления для российской авиации и правительственных сил объясняется также и тем, что боевики названных группировок имеют прямое наземное сообщение с Турцией, которая в данном конфликте выступает в роли надежного тыла и базы материально-технического оснащения террористов. Без активной поддержки со стороны Анкары, Дохи и Эр-Рияда, осуществляемой через сирийско-турецкую границу, боеспособность группировок в Идлибе и Алеппо окажется под большим вопросом. Также в данных провинциях расположены стратегически важные транспортные узлы и крупные промышленные предприятия (хлопковые, шелкомотальные, металлообрабатывающие, цементные и т.д.), которые обеспечивают боевикам более-менее стабильный доход.
Но особый интерес вызывают данные МО по уничтоженным объектам. На сегодняшний день статистика выглядит следующим образом:
Командные пункты и узлы связи 249
Склады боеприпасов / мастерские и заводы 166
Лагеря для подготовки боевиков 51
Укрепрайоны / огневые позиции / техника 1157
Многие комментаторы и военно-политические обозреватели отреагировали на регулярные сводки Министерства обороны с определенной долей скепсиса, который объясняется средним уровнем информативности ежедневных отчетов. В частности, видеоролики сопровождаются скромными комментариями, в которых указана местность и объект, по которому нанесен авиационный удар. Так как некоторые удары наносились по объектам, расположенным под землей, а на видеороликах перекрестие «прицела» не соответствовало месту взрыва, многие поспешили сделать вывод о том, что авиация «работает в молоко».
Тут же возникали сомнения в достоверности ежедневных отчетов. Мол, не могут боевики располагать таким количеством командных пунктов и укрепрайонов. А если и могут, то почему сирийская или коалиционная авиация не уничтожила их раньше? Однако у всего есть свое объяснение.
Во-первых, объекты военной инфраструктуры, спрятанные под землей, представлены в Сирии в товарных количествах еще с 80-х годов прошлого века. Объясняется это подготовкой официального Дамаска к неизбежной (как тогда казалось) войне с Израилем, который на тот момент обладал самой боеспособной авиацией в регионе. Так как возможности сирийской ПВО были относительно скудны, Дамаск принял решение о выносе военной инфраструктуры (командные пункты, склады с боеприпасами, узлы связи и т.д.) под землю. Строительство бункеров – практика относительно дешевая и крайне эффективная, что неоднократно было продемонстрировано палестинцами из Сектора Газа.
Подземные укрепления сирийской армии уходят вниз на несколько этажей, обладают эшелонированной системой обороны и развитой транспортной инфраструктурой – десятки подземных тоннелей уводят от бункера в ближайшие населенные пункты. В самих помещениях наличествует освещение, проводная телефонная связь, лифты, вентиляция, спальные места для сотен военнослужащих. О качестве строительных работ говорит сам факт того, что занимались этим советские специалисты.
С началом войны на территории Сирии подавляющая часть бункеров и подземных укрытий (складов для боеприпасов) оказалась в руках боевиков. Сирийская авиация банально не располагала боеприпасами (и соответствующими прицельно-навигационными системами), обладающими необходимым поражающим эффектом. У нас же на вооружении имеются бетонобойные бомбы (БетАБ), которые и применялись в ходе налетов на командные пункты боевиков. Так как строительством подземных укреплений занимались советские специалисты, координаты и «планировка» бункеров были известны нашему МО. У коалиционных сил таких данных не было.
Эффективность авиационных ударов российских ВКС по командным пунктам и узлам связи можно оценивать, исходя из данных о ликвидированных руководителях и командирах исламистских группировок за прошедший месяц. Если доверять информации, размещенной в прессе и аккаунтах боевиков в социальных сетях, то подавляющая часть погибла в результате российских бомбардировок, о чем они сами и сообщают.
В приведенной ниже таблице можем увидеть косвенное подтверждение того, что подавляющая часть командующего состава была уничтожена в ходе авиационных ударов российских ВКС, так как на «рабочие» провинции (Алеппо, Идлиб, Латакия, Хама и Хомс) приходится основная масса ликвидированных командиров. Хотя ожесточенность и интенсивность боев в Кунейтре, Дейр-эз-зоре, Деръа и Дамаске так же высока, как и в зоне нашей авиационной активности.
Алеппо 11
Идлиб 3
Кунейтра 3
Хама 9
Хомс 4
Латакия 4
Дейр-эз-зор 2
Деръа 2
Дамаск 2
Возвращаясь к данным по уничтоженным целям, необходимо отметить, что у террористических группировок в Сирии имеется два наиболее болезненных и уязвимых места: координация (командные штабы и узлы связи) и снабжение (транспортные узлы, склады с боеприпасами и заводы по их изготовлению). С первой позицией в целом все предельно ясно: по вполне понятным причинам боеспособность группировок падает с каждым уничтоженным полевым командиром. Наша задача - обеспечить непрерывную ротацию руководящего состава. «Штабной ресурс» исламистов не безграничен, особенно в условиях его перманентного сокращения. Ярчайшим доказательством наличия прямой связи между эффективностью террористической организации и регулярностью выбывания командного состава является пример «Аль-Каиды» в Ираке 2006-2008 гг. и «Имарата Кавказ» в преддверии сочинской Олимпиады.
Однако в весьма объемном перечне проблем террористических группировок в Сирии первое место вполне заслуженно занимает вопрос стабильного обеспечения боевиков финансами и вооружением с необходимыми боеприпасами. К сожалению, воспользоваться главной слабостью исламистов на сегодняшний день крайне затруднительно, так как основная масса грузов военного назначения идет из Турции через каналы гражданских перевозок, то есть для транспортировки используются обычные грузовые фуры. Определить, что конкретно находится в кузове, практически невозможно, а отрабатывать по колоннам по вполне понятным причинам нельзя. Единственное решение данной проблемы – это установление контроля над турецко-сирийской границей, на что, вероятно, уйдет не один месяц.
Соответственно, внесение своих корректив в вопросы материально-технического оснащения боевиков на сегодняшний день возможно только в рамках уничтожения военных складов, заводов по изготовлению боеприпасов и мастерских по ремонту техники. Чем и занимаются российские ВКС.
Также необходимо понимать, что уничтожение одного склада или завода на второстепенном участке фронта, к примеру в малонаселенном поселке, расположенном на определенном удалении от важных транспортных узлов, может внести существенные коррективы в расстановку сил на данном участке фронта. В данном случае сложно не вспомнить о незавидной судьбе исламистов, оказавшихся в «котле» между Хамой и Хомсом. Так как крупные логистические каналы сегодня контролируются правительственными войсками, а российская авиация планомерно и методично смешивает военную инфраструктуру «аллаявбаров» (включая склады и заводы) с землей, шансы на выживание данной группировки с каждым днем все ближе к заветной нулевой отметке. В частности, после нанесения двух авиационных ударов в начале и середине октября по оружейным складам количество пусков ракет из противотанковых комплексов TOW в данном районе несколько сократилось.
Возвращаясь к скепсису некоторых комментаторов и военно-политических обозревателей в отношении сводок российского Министерства обороны, а в частности к заявленному количеству уничтоженных укрепленных пунктов боевиков (около 600), отметим, что в арабских странах существуют свои представления о военной фортификации. Которые зачастую не имеют никакого отношения к советским уставам, к которым апеллируют скептики. Как показывает практика, так называемый «укрепленный район» в Сирии (и Ираке) представляет собой незатейливый блокпост с разбросанными по периметру «инженерными конструкциями». С бетонными блоками, мешками с песком и огневыми точками по обе стороны. В лучшем случае рядом наличествует небольшое здание и военная техника. Аналогичные «укрепленные пункты» мы могли наблюдать на Юго-Востоке Украины весной–летом прошлого года.
В целом совместную работу российской авиации и сирийской армии в течение прошедшего месяца можно оценить положительно. Все проходит, как по учебнику, в три этапа.
На первом уничтожается военная инфраструктура и коммуникации противника в тылу. Этим занимаемся мы, так как возможности ВВС Сирии сильно ограничены. На втором этапе начинается масштабная войсковая операция при активной поддержке авиации, отрабатывающей по передовым коммуникациям противника. На третьем этапе происходит изоляция районов боевых действий – заваривание котлов.
Можем предположить, что в ноябре–декабре мы будем наблюдать за третьим этапом. Благо, у нас есть замечательные специалисты по котлам.
