http://pribalt.info/abc.php?month=7&news=221Илгмар Эглитис - астроном из БалдонеВскоре фамилию руководителя обсерватории в Балдоне, доктора физических наук Илгмара Эглитиса внесут в международный список как первооткрывателя четырех астероидов между Марсом и Юпитером! Но кроме того, всемирно известный строгий ученый, а в душе — романтик, вместе с латвийскими коллегами нашел во Вселенной более 350 новых углеродных звезд, а сейчас изучает самую удаленную ветвь нашей галактики в направлении созвездия Единорога на расстоянии 50 000 световых лет от Земли. Илгмар Эглитис нажал кнопку пульта управления, и гигантский купол обсерватории сдвинулся с места — начал медленно вращаться, а мощный телескоп стал поворачиваться в другую сторону, к "воротам в космос" — люку, длинные створки которого уже почти разъехались. Я стоял в центре просторного помещения, а кругом все это огромное двигалось, раздавались звуки, знакомые каждому любителю фантастических фильмов. Казалось, что вот–вот из "люка" подует космический ветер, вспыхнут далекие звезды, а в обсерваторию плавно влетит и зависнет над полом корабль представителей внеземной цивилизации…
— Вот и я уверен, что мы ну никак не можем быть одни во Вселенной, — говорит Эглитис, словно прочтитав мои мысли. — И с каждым годом я в этом убеждаюсь все больше!
Каждую ясную ночь астрофизик стоит возле одного из самых точных в Европе телескопов (диаметр 500–килограммового зеркала в нем — 1,2 метра!) и изучает космос — фотографирует его, а потом в компьютере просматривает "картинку" и ищет углеродные звезды. Как? По спектральным особенностям. Это обычным людям кажется, что на снимках, сделанных при помощи телескопа, — просто яркие точки, а астрофизики определяют световой спектр каждой из них, химический состав и прочее.
— Вы будто фотографируете с балкона митинг на площади: сперва, сделав снимок, видите лишь массу людей, потом выбираете несколько человек, затем — одного, и уже его пристально рассматриваете, изучаете его одежду, цвет лица, оцениваете рост, вес и прочее. Вот и с изучением звезд примерно так. Звучит, конечно, просто, а на деле… Посчитайте, сколько информации нам надо проанализировать: в год выпадает около 60 подходящих для наблюдения за небом ночей, иногда удается сделать до 40 снимков, на одной фотографии — свыше 20 000 изображений звезд, и из них надо найти одну, а потом убедиться, что ранее ей никто не присвоил номера, — рассказывает собеседник.
Первое здание обсерватории построили в далеком 1957–м и с тех пор даже не ремонтировали толком, разве что поставили современное компьютерное оборудование и обновили все необходимое для съемок звездного неба, усилили в шесть раз чувствительность телескопа, которому более 40 лет.
В 1970–1980–е в астрофизической обсерватории института астрономии ЛУ было около ста работников, а сейчас Илгмар Эглитис лишь с небольшим штатом изучает отсюда космос. И чтобы содержать все здание со сложнейшим оборудованием, нужны большие средства, наконец — зарплату надо нормальную ученым платить, а то ведь до 2005–го доктор физических наук получал… 120 латов "на бумаге"!
Хорошо еще, в последние годы государство вернуло базовое финансирование научной деятельности, и сейчас вместе со средствами, выделенными ЛУ, плюс от разных европроектов, удалось получить на обслуживание обсерватории 17 000 латов, хотя надо 28 000.
Однако Илгмар Эглитис жаловаться не привык, и когда рассказывает о звездах, глаза его сияют ярко. Только в этом году он открыл 39 новых углеродных звезд, а ранее с латвийскими коллегами — 314, то есть — 10% от общего числа светил, обнаруженных учеными всего мира! "В 2000 году на Всемирном форуме астрономов нашим специалистам предложили возглавить работу по составлению каталога. Мы, в латвийской глубинке, в этом процессе считаемся ведущими на Земле!" — с гордостью в голосе произносит астрофизик.
А недавно наши специалисты вместе с литовскими коллегами объединили силы в наблюдении за астероидами и траекторией их движения. Следят за астероидом следующим образом: делают серию снимков, потом через 20 дней — вторую, затем, спустя такой же промежуток времени, — третью. Главное, чтобы в эти дни (вернее — ночи) небо было ясным, иначе ничего не видно, астероид "теряется" и всю работу надо начинать заново.
Но последних два года выдались очень сложными для изучения неба, поскольку по ночам все было затянуто тучами даже в самые ясные месяцы осени и весны, — не так, как раньше. Из девяти открытых Эглитисом астероидов лишь у четырех удалось определить дугу, по которой они движутся. Вскоре одному из этих астероидов между Марсом и Юпитером дадут имя Baldone, а в международный список внесут имя латвийского астронома Eglitis — как первооткрывателя небесного тела.
В 1973–м Илгмар Эглитис с коллегами наблюдал из Балдоне за движением кометы Галлея, на которую летели японские и американские спутники, чтобы точнее определить ее координаты.
В свою очередь, в прошлом году удалось проследить за разрушением ядра кометы–загадки Шварцмана–Вашмана, которая наделала много шуму в научном мире, поскольку была уж очень нетипичной. Появилась даже версии, что это на самом деле космический корабль из далекой галактики! К слову, лишь в Балдоне и еще в 10 обсерваториях мира, оснащенных самым мощным оборудованием, посчастливилось проследить за разрушением ядра кометы — ее распадом и взрывом.
— Впервые ее открыл в 1930–м Шварцман, потом астрономы потеряли комету, а в 1970–е ее вновь "нашел" исследователь Вашман, но посчитал, что это совсем другое космическое тело. Поэтому у нее и двойное название, — рассказывает Эглитис. — Любая комета исключительно интересна тем, что приходит издалека, несет информацию о химическом составе космоса, о жизни в нем!
— Чем дольше изучаю космос, тем больше верю авторам фантастических книг и фильмов, многие из которых уже близки к реальности. Посмотрите хотя бы картину "Звездные врата"! За что в ней герои борются? Главным образом за прибор, позволяющий аккумулировать большую энергию, чтобы покорять космос. И к этому теперь уже близки физики: во Франции создается синтезный реактор.
В нем будет вырабатываться исключительно мощная энергия. Но другая важная проблема для физиков: как эту энергию сохранить, аккумулировать? И если энергией, полученной из синтезного реактора, начнут греть воду, освещать и отапливать города, это можно сравнить с забиванием гвоздей самой дорогой и современной цифровой видеокамерой! Ради полетов к звездам ее вырабатывать надо! — восклицает Эглитис.
И куда полететь, имея такой запас энергии, найдется! Илгмар Эглитис показывает мне снимки. Вот газовая туманность Калифорния, вот — пылевые облака и Петля Лебедя, а это одно из скоплений молодых и горячих голубых звезд — Плеяды. Индейцы в свое время заставляли своих воинов определять зрение — смотреть на скопления звезд в небе. Если мужчина потом мог правильно нарисовать на земле расположение хотя бы восьми звезд, то у него хорошее зрение, а когда не мог — становился земледельцем. На другой фотографии, сделанной при помощи телескопа в Балдоне, отчетливо видна туманность Ориона под Поясом Ориона — самая яркая из всех, что можем наблюдать с Земли, хотя до нее расстояние от нас около 1600 световых лет. А из последних снимков — взрывающаяся галактика MGC4631.
— Галактик миллион. Хотя кто знает: сколько именно? Не стоит забывать, что космос — бесконечен. Впрочем… Сейчас ученые при помощи самых мощных телескопов пытаются определить: космос — бесконечный или замкнутый? Если он замкнутый, тогда впору предположить, что рядом находится другое замкнутое пространство! — подчеркивает Эглитис. — И тогда можно конкретнее говорить о существовании параллельных миров, подпространств и так далее.
Наблюдать можно за разными галактиками, например, за Андромедой — ближайшей от нашей Млечного Пути (ее диаметр примерно 40 килопарсек, а один — это 3,26 световых года!), которая находится на расстоянии 2,54 миллиона световых лет. Впрочем, из телескопа (он берет примерно на расстоянии в миллиард световых лет!) в Балдоне можно увидеть 100 000 галактик, самые дальние из которых с Земли выглядят словно крохотные звездочки.
Сейчас задача астрономов рассмотреть не просто новые галактики, а звезды в них и даже планеты. Невооруженным глазом ночью мы видим примерно 140 000 звезд, а здесь, посмотрите хотя бы на эти снимки, — 300 000 000 000. Мы вместе с российскими учеными очень долго рассматривали, например, галактику Андромеды, наблюдали новые звезды, как они взрываются и меняют цвет. В результате вместе открыли 70 новых звезд, часто старались искать черные дыры по расположению светил.
— Хотите знать, насколько большое Солнце по сравнению с другими звездами только нашей галактики? Ну, например, как эта на краю галактики Андромеды — самая крошечная из всех, — показывает Эглитис на яркую точечку. — Солнце — звезда уже вторичного цикла, жить ей осталось примерно 4,6 биллиона лет. В какой–то период Солнце станет еще более красным, и нам придется поискать новый дом — на других планетах. Но, думаю, к тому времени человек станет более разумным, начнет грамотнее использовать ресурсы планеты и сможет переселиться, если, конечно, раньше себя не погубит на Земле…
Я спрашивают у Илгмара Эглитиса: "А хотели бы полететь на другую планету далекой галактики?" Его взгляд изменился. Такой бывает у людей, исключительно влюбленных в свое дело, — и у романтиков. "Почему бы и нет!" — ответил он, и стало ясно, о чем на самом деле мечтает Эглитис, посвятивший более 30 лет изучению звездного неба.
